Доклад Боба Харриса был представлен на XVI ежегодной ставропольской психоаналитической конференции «Жизнь тела, тело жизни. Трансформации», прошедшей 14-16 мая 2021 года
Тело – это невероятный объект, в котором пересекаются социальное, психологическое и биологическое.
Введение
На написание данного выступления мне потребовалось больше времени, чем обычно.
Я мог бы объяснить это пост-изоляционной летаргией и последствиями внешних ограничений, которые стали своего рода тюрьмой для любого свободного движения, и этой тюрьмой стало наше тело – если бы не было ограничений на поездки, то я бы сейчас был с вами, в Ставрополе. Последствия такого физического, т.е. телесного, ограничения для многих людей стали очень серьезными, и нам потребуется некоторое время. Чтобы вернуться к привычному ритму жизни.
Это означает, что сам объект, тело, есть нечто туманное, в некоторой мере расплывчатое, лишенное четкой формы, причем являющееся как чем-то очень серьезным в вопросе «жизни и смерти» (мы все состаримся, заболеем и умрем), так и местом, где находится наша самая лучшая площадка для игр (чувственное наслаждение, получаемое телом от всего – от теплого летнего дня до телесных наслаждений самого разного вида).
В качестве дополнения к нашей дискуссии я буду использовать свой собственный клинический опыт, резонансные события и ассоциации. Мой личный опыт имеет отношение к литературной критике, социальной антропологии, психологии развития, спорту, музыке и социологии, т.е. со всеми теми областями, которые (помимо прочих сфер) несут в себе (или должны нести) информацию для группового анализ. Я помню, что Фрейд считал изучение литературы предметом, который должен быть включен в подготовку психоаналитиков, а Фоулкс очень любил спорт.
Работая над написанием данного выступления, я ощущал себя маленьким ребенком, впервые открывающим для себя свои пальцы, ступни, руки и ноги, и при этом испытывающим удивление от того, как это все удачно сочетается. Я пытался все это скоординировать в каком-то смысле, но осознаю, что еще не совсем это освоил. Таким образом, этот доклад, как основное тело моей работы, возможно, требует некоторой доработки.
Вы помните, что Фрейд сказал:
«Эго это, прежде всего, телесное эго; это не просто поверхностная сущность, но сама проекция поверхности». («Эго и Ид», 1923). Данная мысль получила массу интересных интерпретаций, но общее у них всех то, что в основе лежит вопрос того, что есть «я или не я», сдвиг от физического к психическому отношению. Это следует за физической сепарацией от матери при рождении и развитием наших резонансных отношений с миром, людьми и так далее, включая переживание себя как индивида, воплощенного в телесной оболочке и являющегося частью группы. Некоторые авторы также часто видят кожу как форму, воплощающую психическое содержимое.
В своем труде «Эго и Ид», Фрейд утверждал, что внутреннее восприятие более первично, нежели восприятие, исходящее от окружающей среды. Это, естественно, истинно для первичных эмоциональных проявлений, таких как ревность и зависть, но в данной позиции проблема заключается в том, что любое восприятие исходит из внутренней телесной среды. Это именно так, даже несмотря на то, что свет, вибрации, звук или прикосновения, вкус, запах и даже эмоциональный резонанс могут происходить из чего-то еще. То, что мы воспринимаем как внешнюю «реальность», например, посредством наших органов зрения, есть результат воздействия волн определенной длины электромагнитного спектра, которые попадают на нервные окончания в нашем глазу.
Когда на сетчатку глаза попадает свет (светочувствительный слой ткани в глубине глаза), то специальные клетки, называемые фоторецепторами, преобразуют свет в электрические импульсы. Эти электрические импульсы проходят по зрительному нерву от сетчатки к мозгу. После этого мозг преобразует эти импульсы в те образы, которые мы воспринимаем.
То, что мы слышим в качестве внешних звуков, есть результат вибраций, от которых начинают «трещать» мелкие кости в нашем ухе, и в итоге нейромедиаторы передают эти вибрации в мозг. То же самое происходит со всеми остальными органами чувств – с тактильными ощущениями, с чувством вкуса и запаха. Само наше тело есть рецептор и резонатор разных видов вибрации и электромагнитной энергии.
Терапевтическая группа как рецептор и резонатор
Иногда я представляю саму терапевтическую группу как рецептор и резонатор, созданный специально для тех уровней коммуникации, которые мы обычно не замечаем вне особого сеттинга группы, что во многом напоминает способность инфракрасной камеры видеть те образы, которые не воспринимаются обычным глазом. Фрейд был нейробиологом, и только потом обратил свой виртуальный микроскоп в сторону психоанализа, и Фоулксовский групповой анализ предлагает сеттинг или инструмент, который включает группу и более широкое социальное измерение непосредственно в область исследования.
Использование специально созданной группы в качестве инструмента исследования – это отнюдь не новая идея, и используется художниками и писателями еще с тех пор, когда первые люди использовали стены пещеры в качестве рамок и границ, в которых они выражали свои мысли и переживания.
Одной из таких специально созданных и ограниченных рамками групп является театр.
«Буря»
Шекспир был исключительно искусен в использовании аналогии и прочих драматических приемов для выражения своих идей относительно того, как люди действуют, с психологической точки зрения, в группах. Ему пришлось отрабатывать навык сокрытия того, что происходило на самом деле в разыгрываемом в пьесе действии в рамках специально сконструированной ситуации, поскольку то были небезопасные времена, и если властям что-то не нравилось, любой мог немедленно лишиться свободы или даже головы.
Одной из самых замысловатых является его последняя пьеса - "Буря". Когда я был студентом, на меня оказал серьезное влияние польский литературный критик Ян Котт, который писал в чрезвычайно опасные времена (с Днем Победы, кстати) и был членом польского сопротивления во время нацистской оккупации. Считается, что Котт, пожалуй, единственный писатель, пишущий на тему эпохи Елизаветы, который считает, что его читателей разбудит посреди ночи стук полиции в дверь.
Действие в «Буре» происходит на острове, который сильно напоминает мне групповую аналитическую группу – своего рода групповой аналитический остров. Для того, чтобы описать все богатство действия, потребовалось бы написать отдельную статья, однако персонажи пьесы демонстрируют многие аспекты нашего внутреннего и внешнего мира, а также отражения и действия в нем. Если говорить вкратце, то главный герой Просперо, разгневанный и жаждущий отомстить за предательство своему брату, высаживается на острове со своей маленькой дочерью Мирандой. Просперо – волшебник, и он использует свои чары для порабощения и контроля окружения, но в итоге он должен примириться со своим беспокойным норовом, внутренними демонами, которых представляет Калибан, и своим желанием отомстить брату. В попытке контролировать происходящее на острове с помощью своей магии, Просперо едва спасся после того, как его пытались убить те, кто хотел отобрать у него власть. Он смог спастись благодаря тому, что находит в себе терпимость и эмоциональную щедрость. В процессе развития его самосознания он замечает: «Мы созданы из вещества того же, что наши сны».
В конце пьесы Миранда, влюбившись в одного из бывших врагов своего отца, страстно вздыхает: «И как хорош тот новый мир, где есть такие люди!» Она наконец освобождается от волшебных чар и контроля своего отца, и может свободно распоряжаться своим разумом, телом и желаниями так, как ей заблагорассудится. И тут мы понимаем, что все наши действия, особенно попытки что-либо контролировать, влекут за собой последствия. Ничего не теряется и ничего не приобретается. Начинается буря, которая затем стихает. Наша задача – укротить бурю и не разрушить себя и других.
«Буря» была последней пьесой Шекспира, и в ней предлагается некоторое новое решение проблем динамики человеческой жизни, фантазии и реальности, нашей бессознательной и часто разрушительной глупости, животной природы, а также нашего человеческого морального потенциала. В игре группового анализа тоже присутствует такой потенциал, который присутствует в работе групповой драмы, борьбе с доминированием, подчинением и пленением, свободой выражения и действия, а также в сознательной моральной восприимчивости человека.
Игра и реальность
Но тут вы можете сказать, что группы НАСТОЯЩИЕ! В них настоящие живые люди. Наши организации настоящие, в них настоящие люди, обладающие настоящим телом, которым нужно есть, спать, иметь семью и зарабатывать на жизнь!
Да, все верно, но групповой анализ, как и психоанализ, никогда не предназначался для того, чтобы стать «дизайном жизни», так же как нам и не следует принимать трагедию Шекспира в качестве модели здорового существования. Нам нужно помнить, что специально сконструированный сеттинг аналитической группы – это игра. Тут все реально, но только в рамках ситуации «как будто». Именно поэтому лучше всего бывает, если аналитическая группа состоит из незнакомых людей, и чтобы члены группы не встречались за пределами группы, чтобы действие этой пьесы развивалось, аналогично тому, что было с Просперо на острове, в соответствии с тем, что члены группы, т.е. игроки, принесут в эту ситуацию. Тут существуют правила, которые позволяют развиваться и разыгрываться разным ситуациям – энергичным, живым, возможно даже агрессивным и конфликтным. Мы начинаем и останавливаемся в оговоренное время, так же как на матче по регби, футболу или хоккею. Музыка группы содержится в структуре, подобно музыкальному концерту. У нас есть дирижер, который иногда еще должен быть и судьей! Это игра или деятельность, в которой мы, в безопасной манере, тренируем свой разум и развиваем свою психику. Возможно, что наши тела смогут оправиться от болезней и проблем, имеющих психосоматическую основу.
Группу часто называют бессознательным образом матери. Нам нужно максимально увеличить потенциальное пространство между группой/матерью и индивидом. Психотерапия проводится в области пересечения двух игровых зон, между группой и индивидом. Эти области дифференцированы биологически, но накладываются друг на друга психологически. («Игра и Реальность», Винникотт с. 72). Винникотт отмечает, что «если психотерапевт не может играть, то он не годится для такой работы» (там же).
Резонанс
В процессе написания данного отчета и размышлений о концептах группового анализа, которые могли бы навести на идею о каком-то конкретном местоположении или форме, больше всего выделялась идея резонанса. Работая над этим докладом, я обнаружил, что на русский язык не была переведена ни одна из книг Фоулкса. Статьи, изданные на английском, часто содержали критику деятельности Фоулкса в области групповой аналитики, но постепенно, спустя 45 лет после его смерти, его работы и достижения получают именно то внимание, которого они заслуживают.
Это может происходить в силу символического и фактического отцеубийства, которое отзывается эхом во многих движениях, организациях, а также политических и социальных группах. Я начал свое обучение в ИГА в Лондоне через два года после смерти Фоулкса, и тогда о нем почти не вспоминали.
Символичное отцеубийство имеет отношение к тенденции, присутствующей в ранней жизни, к расщеплению переживаний на такие полярности, как идеализация и принижение. Эти особенности характерны для параноидной/шизоидной области переживаний, которая универсальна на раннем этапе человеческой жизни, особенно в течение первых нескольких лет исключительно быстрого роста и сопутствующей ему столь же исключительной уязвимости. Мы с готовностью находим «спасителя» или идеализированного родителя, после чего испытываем разочарование, когда он не способен оправдать наши завышенные ожидания. Политики хорошо преуспели в исполнении данной фантастической роли, и наиболее искусные из них успевают неплохо продвинуться, прежде чем обнаружится, что им не хватает магических сил, и только потом их списывают со счетов (государственный строй в Великобритании представляет собой конституционную монархию без полномочий, которая удовлетворяет данную инфантильную потребность в заботливой фигуре матери/отца, при этом никогда не терпя каких-либо значимых неудач, пока политики продолжают выполнять свою роль).
Фоулкс, как создатель группового анализа и соответствующего института в Лондоне, обладал невероятной, почти магической силой, а потому, подобно Просперо, был целью символичных отцеубийственных нападок, равно как и его непосредственные последователи. Фрейд полагал, что корнем нападок на отца является борьба сыновей и братьев за власть.
Вы все становитесь отцами и матерями следующему поколению. Сможете ли вы осуществить эту генерационную трансформацию, избежав деструктивного конфликта между братьями и сестрами?
Резонанс и тело
«Резонанс» — это термин, который начал активно использоваться в последнее время, и уже нашел свое применение в нескольких разных сферах. Если говорить лично обо мне, то учитывая мою более, чем 40-летнюю практику в области групп-анализа, обучения, клинической, организационной работы, а также мое образование в сфере искусств и социологии, резонанс – это то, что я делаю! Это напрямую связано с телесными переживаниями. Итак, что говорил о резонансе и его связи с телом Фоулкс? Я уделю особое внимание эволюционным этапам, поскольку именно они могут представлять особый интерес для тех из вас, кто задается вопросом эволюции групп и организаций. Я провел массу времени в работе с психотерапевтическими организациями, и я нашел эти концепты полезными.
Многое из этого материала незаметно, латентно и никак не проявляется, а потому лучше всего подходить к этому с позиции аналогии, что не только близко мне в силу моего литературного образования, но еще и может послужить хорошим оправданием, если я кого-то случайно обижу.
Ниже приведена цитата из труда «Феноменология ситуации в группе» (с. 152, «Групповая психотерапия, психоаналитический подход», Фоулкс и Энтони, 1973).
«Феномен «резонанса» — это аналогичный (т.е. фигуральный, построенный на аналогии, прим. пер.) термин, заимствованный из физических наук. Генетическая теория психоанализа предполагает, что развитие каждого нормального индивида проходит через определенные упорядоченные психосексуальные стадии.
Когда процессу развития что-то мешает, то возможен регресс индивида до более ранней стадии развития, фиксация на уровне, на котором произошло вмешательство, либо появление признаков акселерации. «Зафиксированный» или «регрессировавший» индивид может в дальнейшем стать членом терапевтической группы и там объединиться с другими людьми, функционирующими на разных уровнях психосексуального развития.
Затем у каждого члена группы проявится характерная тенденция проявлять себя на любом групповом мероприятии в соответствии с уровнем, на котором он резонирует. Так, например, если воспользоваться психоаналитической фразеологией, то одни и те же обстоятельства могут вызвать упоминание груди одним участником, привести к упоминанию экскрементов другим участником, а у третьего это может вызвать беспокойство по поводу возможных травм тела и т.д. Глубокая, бессознательная «система отсчета» закладывается в течение первых пяти лет жизни и с того момента она предопределяет ассоциативные реакции. Степень этой предопределенности может быть наглядно продемонстрирована в групповой ситуации.»
Я бы еще добавил тут, что фрейдовы/кляйнианские телесно-эмоциональные состояния первичной ревности, зависти, а также страхи и желания смерти и сексуальные драйвы, врожденные человеческие инстинкты любопытства, изучения и решения проблем, тоже резонируют аналогичным образом.
Руководителей группы часто подталкивают в полярно противоположные роли – роль волшебного спасителя или бесполезного никчемного терапевта, которые постоянно имеют дело с пациентами, желающих получить быстрый результат на своих условиях, без участия в эволюционном процессе взросления, который требует немалого времени, и который подразумевает развитие и превращение во что-то, что еще не произошло и остается непознанным.
Вместо этого пациенты желают, а часто и требуют, упрощенных решений упрощенных проблем, и регрессируют в инфантильный мир, где кто-то позаботится о комфорте потревоженного тела и разума, который пытается расти. Психологический рост тесно связан с телом. Мы не можем полностью избавиться от упадка и разложение, которые сопровождают тело, но мне доводилось видеть, как некоторые пациенты растут физически, когда они бессознательно более уверенно стоят прямо, избавившись от позы, выражающей подавленность и побежденность.
Рост обычно болезнен и стремителен, поскольку мы сталкиваемся с новой ситуацией, которая влечет за собой новые непростые проблемы, которые предстоит решать. К счастью, человеческие существа – это существа, которые решают проблемы, и нам нужны проблемы, чтобы мы могли их решать. Если проблем нет, то мы начинаем их создавать!
Резонанс – это не то же самое, что «эмпатия». В последнее время эмпатия по праву получает большое внимание, но резонанс есть более плодотворная идея для групповых терапевтов. Калибан – существо, похожее на животное – в пьесе «Буря» резонирует со звуками острова:
Ты не пугайся: остров полон звуков –
И шелеста, и шепота, и пенья;
Они приятны, нет от них вреда.
Бывает, словно сотни инструментов
Звенят в моих ушах; а то бывает,
Что голоса я слышу, пробуждаясь,
И засыпаю вновь под это пенье.
И золотые облака мне снятся.
И льется дождь сокровищ на меня…
И плачу я о том, что я проснулся.
Мы могли бы, подобно Калибану, резонировать с природой, хотя мы не обязательно испытывали бы эмпатию к нему. Мы можем резонировать с деревом в лесу, но мы не будем испытывать эмпатии. Резонанс дает возможность установить глубинную внутреннюю связь с людьми и окружающим миром.
Связь и тело
Мы образуем связь с другими людьми в основном через пять телесных органов чувств: зрение, обоняние, вкус, осязание, слух. Мы образуем связь с группой в целом, как с переживанием чего-то общего. Связь – важная часть человеческого опыта, и эта важность иногда упускается из виду. Одним из положительных аспектов изоляции, которая была объявлена в период пандемии, стало то, что эта изоляция подчеркнула нашу потребность в «реальном» физическом групповом контакте и близости с другими людьми. «Привязанность» — это нечто иное, что – в эволюционном смысле – наступает позже через процесс более глубокого познания другого. Безопасная связь – это телесное чувство, и оно очень помогает ощущению того, что ты «продолжаешь быть», а это очень важно для психического здоровья детей, а следовательно, и взрослых.
Раньше я вел две группы, встречаясь с ними дважды в неделю, причем вторая группа приходила через полчаса после завершения работы с первой. Во второй группе была одна женщина, у которой отмечались особые сложности с чувством ревности и собственничества. Как-то раз, летним вечером, она зашла в комнату, где проводились встречи и сказала мне громко и агрессивно, при этом с улыбкой на лице: «У вас была тут другая группа. Я чувствую их запах!»
Супервизия
Исходя из соображений конфиденциальности, я не могу предоставить подробное описание клинического случая в данном контексте, т.к. для этого пришлось бы принять более строгие меры, дабы не раскрыть личности некоторых участников процесса, но я немного опишу процесс в общих чертах.
За последний год или около того супервизия испытала сильное влияние глобальной пандемии, и переживания по поводу тела, конечно, стали очень заметными. Эффект и параллельный процесс в группах супервизии сейчас характеризуются гораздо более высоким уровнем тревоги, проецируемой на терапевта. Кроме того, мы гораздо чаще слышим о случаях, когда сама группа ощущает угрозу фрагментации, распада или смерти. Большинство участвующих в процессе клинических специалистов имеют хороший опыт, а потому они могут принять эти ощущения и говорить о них – не было таких групп, которые потерпели неудачу или распались, хотя нередко возникало ощущение, что именно это и произойдет. Страх провала, тревожность по поводу выживания и разрушения тела группы в основном переживались как преходящий резонанс более масштабной социальной ситуации. Это происходит в контексте того, что некоторые участники сами заболели – теперь, похоже, все выздоровели, хотя стресс от удержания и контейнирования большого количества проецируемого материала очень утомителен и изнурителен для всех. Что касается манифестного материала, то тут отмечается тенденция к конкретизации проблем, особенно среди новых пациентов и менее опытных терапевтов, что вполне ожидаемо, когда тревога выживания достигает высокого уровня.
Заключение
В завершение я хотел бы сказать, что межличностное соперничество, зависть и ревность между организационными сиблингами – это монстры, которые разрушают нашу способность к безопасным и креативным эволюционным групповым переживаниям, особенно в организациях и на организационных островах группового анализа.
Такие состояния мысли возникают и заполняют наиболее неустойчивые и опасные промежутки жизни. Они служат плодородной почвой для желания доминировать и контролировать, и не позволяют нам просто слушать и реагировать, а также резонировать и самым креативным образом звучать в унисон с окружающим миром – с миром человеческим и со всем остальным.
 Доклад Боба Харриса Тело в групповом анализе..." | 157 Kb |
