Доклад Ирены Метфис «Конкуренция: Часть непобедимых сил природы [в] нашей психической конституции» был представлен на VII ставропольской ежегодной конференции СКПА «Конкуренция: между единством и одиночеством», прошедшей 21-22 мая 2011 года
Iréne Matthis. Competition: "A piece of unconquerable nature [in] our own psychical constitution".
«Голод и любовь движут миром»
Шиллер
Тема этой конференции – "КОНКУРЕНЦИЯ: МЕЖДУ ЕДИНСТВОМ И ОДИНОЧЕСТВОМ" - вызывает много чувств, не всегда приятных. Кажется, перед лицом вечной конкуренции между отдельными людьми, этническими, политическими и религиозными группами и нациями мы ощущаем страх, чувствуем ненависть и отчаяние. Для большинства обычных людей эта борьба не приносит счастливых результатов. В единстве или в одиночестве, мы страдаем. Но не только. Бывают времена великой радости и торжества, времена любви. В своей блестящей книге Plaidoyer pour une certaine anormalité («Апология некоторой ненормальности», 1978) Джойс МакДугалл справедливо указывает, что обратной стороной любви является не ненависть, а безразличие. В одной из глав этой книги она исследует понятия перверсии и сублимации, а также их парадоксальную взаимосвязь, удивленная тем, что Фрейд дал им почти идентичные определения. Это будет аспектом, который я затрону в данной презентации. Но поскольку наше время ограничено, я вынуждена просить вас прочесть ее книгу, чтобы познакомиться с соответствующими клиническими примерами. Но при разработке этой темы настойчивая ассоциация также привела к работе Фрейда «Недовольство культурой» (Civilization and its Discontent, 1930), которая была написана в депрессивные 20-е, когда еще были свежи в памяти ужасные воспоминания о Первой мировой войне. Вот несколько цитат:
«Замена власти индивида на власть общества явилась решающим по своему значению шагом культуры… Индивидуальная свобода не является культурным благом… [культура] налагает ограничения на [индивида] … борьба человечества сосредоточена вокруг того, чтобы… найти целесообразное, т. е. счастливое равновесие… между индивидуальными притязаниями и культурными требованиями масс». (S.E.XXI: 95-96) Отказ от удовлетворения вызывает страдания, и Фрейд говорит о трех источниках: (1) Превосходящие силы природы – давайте просто напомним себе о том, что недавно произошло в Японии; землетрясение и последующее цунами. (2) Вторая причина беспокойства берет свое начало в нашем собственном теле, которое является обиталищем тревоги и боли и которое обречено на угасание и разрушение, на смерть. Эти два источника несчастья мы приписываем Природе и принимаем как ее часть. Даже если мы пытаемся взять их под контроль, или, по крайней мере, смягчить их воздействие на нас, мы склоняемся перед их превосходящими силами и считаем их делом Рока. «Такова воля Бога. Иншалла». (3) Однако, третий источник страдания – это совсем другой вопрос. Он «является… более болезненным для нас, чем любой другой», пишет Фрейд. Он имеет отношение к связи человека с другими людьми (там же, стр.77- 85). Поэтому ядерная авария на Фукусиме представляется более угрожающей, чем природные катастрофы, ей предшествовавшие. Это страдание сильнее, потому что в его основе наши собственные деяния. Трудно принять, что «нами же созданные институты не должны служить нам … защитой, быть благодеянием для каждого из нас». Мы не хотим согласиться с тем, «насколько мы не преуспели именно в этой области… [и] …возникает подозрение, не скрывается ли здесь также какая-то часть непобедимых сил природы, в данном случае – некие свойства нашей психической конституции» (там же, стр.86, курсив мой, I.M.)
Это будет фокусом, из которого я буду развивать свои идеи в данной статье: «часть непобедимых сил природы… некие свойства нашей психической конституции». Борьба за жизнь. В любви и в ненависти. Я начну с природы, с Дарвина и его теории эволюции. Здесь я сделаю акцент на втором его принципе, лежащем в основе эволюции: Половом Отборе. Особенностью здесь является та мощная роль, которую играют аффективные процессы, у человека и у животного, будь они сознательными или нет, а также факт существования огромного количества крайностей в этой области, нечто такого, что мы называем «искажением в эволюции» (“perversion in evolution”), слишком сильные или слишком слабые, экстремальные проявления и невероятные варианты. Это ведет нас к Фрейду и его теории сексуальности, и мы обнаружим, что в этой борьбе за жизнь «предрасположенность к перверсии является исходной и универсальной предрасположенностью» (S.E. VII, стр.231) Как мы справляемся с этими опасными силами? Это будет финальным вопросом, касающимся перверсии и сублимации, которым мы завершим данную статью. Но теперь сначала обратимся к Естественному Отбору Дарвина – к известному нам виду конкуренции.
Дарвин: Естественный Отбор – один из видов конкуренции
В своей работе Дарвин утверждает, что Эволюцией движут два процесса: Естественный Отбор и Половой Отбор. Я буду обращаться к обеим этим теориям, которые Дарвин не решался публиковать в течение многих лет. Труд «Происхождение видов» был издан в 1859 году, двадцать лет спустя после того, как ему пришла в голову идея Естественного Отбора. И он был опубликован во многом благодаря тому, что другой исследователь, г-н Уоллес (Wallace), вдруг послал ему статью (из Малайзии), в которой была представлена та же самая идея относительно происхождения видов, хотя и основанная на несколько иных доводах. Кто теперь будет первым? Дарвину следовало поспешить. Но он понимал, как и Фрейд 40 лет спустя, когда публиковал «Толкование сновидений», что его идеи вызовут сопротивление и смуту. Представляя свои идеи относительно эволюции, он буквально предлагал новую историю творения. Человек был сотворен не десницей Бога, как утверждалось в Библии, а «Силой Природы». «Вследствие этой борьбы за существование, любое изменение, каким бы незначительным оно ни было и по какой бы причине оно ни произошло, если оно в какой-то степени выгодно представителю какого бы то ни было вида, [...] будет способствовать сохранению этого представителя и, как правило, наследуется его потомком». (Darwin 1859, стр. 61)
Эта сила отбора создала бесчисленные вариации организмов в природе. Дарвин назвал это Естественным Отбором (с большой буквы), сознавая, что он антропоморфизирует природу – он проводит аналогию с умением человека выбирать и отбирать при разведении лучшие разновидности собак, лошадей и т.д. Теперь это творчество «Силы Природы». «Естественный Отбор - … это сила постоянно готовая к действию, и она неизмеримо превосходит ничтожные усилия человека, как творения Природы превосходят плоды Искусства» (там же 61).
Теория Естественного Отбора основывается на идее выживания того, кто бережно расходует ресурсы, и преимущества сильного. Сэкономленная энергия и скрытые ресурсы помогут тебе преодолеть трудные времена. В борьбе за пищу победу одержит сильнейший. Но Дарвин также обнаружил другую силу в природе, работающую, казалось, в противоположном направлении. В природе существует тенденция к увеличению того или иного элемента, например, шпоры у петуха или большие мускулы у человека, который может дать его обладателю преимущество в борьбе за пищу, за куриц или за женщин. Но действительно беспокоило Дарвина, а иногда раздражало его, то, что эта тенденция выходит далеко за рамки разумных границ, некоторые элементы были излишне преувеличены, просто чересчур. В этом случае они казались, как сильно увеличенные и тяжелые перья в хвосте у павлина, помехой в борьбе такой особи за выживание. Как трудно павлину убегать от хищника! Как природа могла допустить подобные излишества? Скоро Дарвин понял, что идея Естественного Отбора сама по себе не является достаточной для объяснения всех вариаций, которые он обнаружил в природе. Выживание зависит не только от количественных механистических правил: прибереги орехи на зиму, прибереги побольше; или будь сильным или быстрым, сильнее и быстрее. Отбором также управляют эмоционально заряженные функции. Он назвал это Половым Отбором. И теперь мы вплотную подходим к культуре и цивилизации, но также к ее сложностям и недовольству ею.
Половой Отбор и выражение эмоций
В 1871 Дарвин публикует труд «Происхождение человека и половой отбор» (The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex), а год спустя за ним следует «Выражение эмоций у человека и животных» (The Expression of Emotions in Man and Animal,1872). Сексуальность и эмоции тесно связаны друг с другом и, сопровождая ее богатым материалом из мира животных и людей, особенно детей, он представляет свою теорию Полового Отбора. Идеи Дарвина относительно сексуальности и эмоций многим ученым-натуралистам было трудно принять. Вот почему, когда мы слышим о Дарвине и «борьбе за выживание», решающее значение сексуальности редко представляется как пример эмоционально управляемого процесса (как представлял это Дарвин), но скорее как «Эгоистичный ген» (Ричард Докинз); эволюция объясняется как отбор генов, а не индивидов или групп. Привнесение эмоций в процесс, кажется, делает всю эту проблему слишком сложной и более не поддающейся разрешению только с помощью количественных методов естественных наук. На самом деле, до конца 1990-х в рамках традиционных научных исследований эмоциям, вместе с сознанием, отказывали в любом другом статусе, кроме статуса эпифеноменов развития мозга. Это является важной причиной, лежащей в основе инсинуаций со стороны естественных наук в отношении психоанализа, в особенности того большого значения, которое он отводит Бессознательному и его влиянию на эмоциональную жизнь.
Чтобы понять эволюцию, мы должны принимать в расчет как на адаптацию к окружающей среде наиболее эффективным энергосберегающим способом – Естественный Отбор, так и на Половой Отбор, который связан с сильными аффектами и определенной «растратой» энергии ради украшений и, одним словом, того, что мы бы назвали эстетическими ценностями. Это интересно. «Излишества», которые вызывают эмоциональные реакции, такие как благоговение, страх, зависть или восхищение, действительно, кажется, играют роль в развитии живых организмов. Сексуальность выходит за пределы не только размножения (мы занимаемся сексом ради удовольствия, не только или, возможно, вовсе не для того, чтобы сделать детей), но также за пределы того, что было бы нормой для простого удовлетворения. Вы делаете больше, чем вам необходимо делать. Вы хотите больше, чем вам нужно. Как аналитики мы бы сказали, что вы жаждете того, что никогда не сможете получить. Это страстное желание жить, не просто потребность выжить.
В работе «Выражение эмоций» Дарвин подробно анализирует лицевые мышцы и их связь с различными эмоциональными мимическими выражениями. Он утверждает, что у каждого выражения всегда есть «особое назначение», которое придает смысл этому выражению (стр.10). Мимическое выражение – это одно. То, что оно выражает, - это другое. Гримаса – это не просто «кривляние», двигательное явление, это движение, обладающее смыслом – направлением, значением, целью. «Нечто» говорится посредством моторики. «Наше обиталище не язык, но то, что говорится», - пишет Семпрун (Semprún).
Мне хочется пить. Я протягиваю руку, чтобы взять стакан. Дарвин называет это «полезным действием». Фрейд позднее назвал это «эффективным действием» («Проект», 1895). Такое действие легко может стать привычкой: оно становится «полезной ассоциированной привычкой». Кроме того оно выражает эмоциональное состояние, основывающееся на истории индивида. Движение чем-то заряжено, то есть всегда присутствует качественный аспект. Если я хочу пить, это эффективный способ получить воду. Но это движение может сейчас стать выражением нервозности и тревоги; «ассоциированной привычкой». Оно может превратиться в дурную привычку, да, даже в навязчивую. Больше не такую уж «полезную». Ничего из этого не управляется сознательной силой воли. Это «Сила Природы», сказал бы Дарвин. Это Бессознательное и превратности влечения, сказал бы Фрейд.
Однако движение также имеет нейрофизиологическую историю. Используя МРТ, измеряющую активность мозга (путем регистрации тока крови), мы бы «увидели», что за десять секунд до того, как я осознаю то, что я собираюсь протянуть руку за стаканом воды, активность мозга продемонстрирует нечто такое, что можно интерпретировать как предварение моего действия (Yovell, 2008/2:119). В течение этих нескольких секунд я, однако, могу задержать действие и остановить руку. Или я могу изменить его направление – возможно, пригласив вас жестом к участию в дискуссии. Как аналитики мы бы сказали, что это действие эго-функции или, в других ситуациях, функции супер-эго. Что касается импульсов сексуальности, именно в этом пространстве между источником действия и его завершением появляются добродетельные мысли (мораль), а также чувства стыда и отвращения – те три причины, которые Фрейд особенно отмечает в качестве сдерживающих факторов для импульсов внутреннего сексуального влечения. В течение короткого промежутка времени действие можно запретить или изменить его направленность. Исследователь мозга в то же самое время мог бы зарегистрировать большую активность в лобных долях. Биологическая жизнь – это сложный вопрос. Но два основополагающих принципа Дарвина не были опровергнуты в течение 150 лет исследований. Они, на мой взгляд, являются двумя основными биологическими краеугольными камнями, на которых основывается теория влечений Фрейда.
Фрейд и его теории относительно сексуальности и перверсии
В течение десятилетия после того, как Дарвин опубликовал свою книгу о сексуальном отборе и эмоциях, Фрейд, как вы знаете, активно занимался изучением репродуктивных органов угря. Это имело отношение к биологии пола, его анатомии и неврологии. Затем он был вынужден, вследствие экономических обстоятельств, заняться клиническими вопросами и человеком в качестве субъекта. То, что он при этом обнаружил, также крутилось вокруг сексуальности. Но теперь он больше не мог препарировать ее, используя микроскоп и скальпель. После двадцати лет усилий по разрешению вопроса сексуальности его книга «Три очерка по теории сексуальности» (Three Essays on the Theory of Sexuality) была, в конце концов, опубликована в 1905. Вы помните те идеи, с которыми он работал по ходу дела: невротическое расстройство, истерия, инцест, эдипальные проблемы и т.д. В «Трех очерках» инфантильная сексуальность и перверсия являются главными темами. Он утверждает, что: «Ввиду известного нам теперь широкого распространения склонности к перверзии, мы вынуждены сделать вывод, что предрасположенность к перверзии является универсальным изначальным характером полового влечения человека, из которого развивается нормальное сексуальное поведение, вследствие органических изменений и психического подавления, возникающих в течение периода созревания» (S.E.VII, стр.231). Я склонна толковать это как скрытую отсылку к идеи Дарвина относительно излишеств в сфере Полового Отбора. Однако я не думаю, что Фрейд тогда осознавал это. Но он был убежден, что знание относительно «полиморфно перверсного ребенка», которого мы все таим внутри себя, необходимо для понимания сексуальности и эмоциональной жизни. Идеи, которые представил Фрейд, устанавливая связь между сексуальностью и биологией, изложены в первом абзаце «Трех очерков»:
«Факт существования половой потребности у человека и животного выражают в биологии тем, что у них предполагается «половой инстинкт», по аналогии с пищевым инстинктом, голодом. В обыденном языке нет обозначения, соответствующего слову «голод»; наука пользуется в этом случае словом «либидо» (там же, 135). Как вы знаете, Фрейд использовал немецкое слово Trieb (влечение, стремление, побуждение), которое Стрейчи ошибочно перевел как инстинкт (instinct), хотя в этом контексте правильнее было бы употребить слово «влечение» (drive). Итак, Фрейд отличает одно побуждение от другого. Существуют пищевые инстинкты – в обыденном языке: голод. И существуют сексуальные влечения, которые в науке называются либидо, а в обыденном языке: любовь. «Либидо – это выражение, заимствованное из теории эмоций. Так мы называем энергию, которая рассматривается как количественное значение (хотя в настоящее время фактически не измеримое) таких влечений, которые имеют отношение ко всему тому, что может включать в себя слово «любовь» («Психология масс и анализ человеческого Я», Group Psychology and the Analysis of the Ego, 1921, S.E. XVIII: 89).
Как вы знаете, у Юнга было иное мнение по поводу проблемы либидо. По его словам, либидо – это универсальная психическая энергия, сопоставимая с голодом, аппетит ко всему. Такое же мнение тогда существовало в рамках биологии. Но Фрейд делает это понятие гораздо более специфическим; это трансформация инстинкта, но не то же самое, что инстинкт. «Голод мог бы быть выражением инстинктов, направленных на сохранение индивида, любовь же - влечений, направленных на объекты. … Таким образом, сначала инстинкты "Я" и влечения, направленные на объекты, противопоставлены друг другу. Чтобы обозначить энергию последних, и только последних, я ввел термин «либидо» (Недовольство культурой, Civilization and its Discontents, стр.117). «Голод и любовь движут миром», - эта цитата из Шиллера, сообщает нам Фрейд, является отправной точкой в его собственной работе «Недовольство культурой».
О культуре
Любви, как и голоду, присущ конфликт, конкуренция. Этот вечный конфликт не только определяет форму культуры, он, фактически, является для нее необходимым, и, как пишет Фрейд: «смысл культурного развития … продемонстрировать на примере человечества борьбу между Эросом и Смертью, инстинктом жизни и инстинктом разрушения» (там же 122). Этот конфликт мог бы выглядеть как проблема – нечто такое, что мы должны и можем разрешить, а не оставить и забыть. Но в данном смысле этот конфликт не является проблемой – это таинство. В таинствах мы вынуждены принимать участие, хотим мы того или нет. Они представляют собой нечто такое, что мы не можем оставить и забыть, потому что мы сами являемся неотъемлемой частью конфликта – «некие свойства нашей психической конституции». Единственное, что мы можем сделать, - это научиться жить с ним и справляться наилучшим этически приемлемым способом.
«Полимрфно перверсный ребенок» должен быть взят под контроль и цивилизован. Однако при воспитании детей соблазнение со стороны окружения может препятствовать этому или сделать это невозможным. Следствием может быть перверсия и психопатическое поведение. Позвольте мне лишь упомянуть случай Йозефа Фритцля (Josef Fritzl) из Австрии, чтобы это проиллюстрировать. Хорошо известный и уважаемый житель города Амштеттен запер одну из своих дочерей в подвале, где она родила ему 7 детей. Она и ее дети вынуждены были там оставаться в течение 27 лет, пока три года назад эта трагедия не была раскрыта. К сожалению, сегодня в нашем мире встречается много подобного рода примеров. Но при общепринятом воспитании ребенка родители обычно провоцируют процессы вытеснения, чтобы взять под контроль опасные импульсы. Это верно для большинства из нас. Но, как особенно подчеркивал Фрейд, «это не то же самое, что их полное упразднение… В результате может получиться почти нормальная половая жизнь – хотя, как правило, ограниченная, – но дополненная психоневротическим расстройством» («Три очерка по теории сексуальности», Three Essays on Sexuality, стр.237-238). Третья возможность, которую важнее всего рассмотреть в контексте данной презентации, - это процесс сублимации. «Это позволяет исключительно сильным возбуждениям, исходящим из отдельных источников сексуальности, найти выход и применение в других областях, так что значительное повышение психической работоспособности является следствием предрасположенности, которая сама по себе опасна. Здесь мы находим один из источников художественного творчества; и … склонность к художественному творчеству может обнаруживать смешение, в любых пропорциях, работоспособности, перверзии и невроза» (там же, 238).
Итак, никогда не бывает или-или, всегда и то, и другое. Вопрос в том, первая, вторая или третья альтернатива будет оказывать на нас преобладающее влияние во взрослой жизни. Перверсия и психопатическое поведение? Невроз и болезнь? Или мы будем использовать «сильный эмоциональный подъем» для процесса сублимации? Для каждого из нас результат будет зависеть от того, насколько мы преуспеем в том, чтобы удерживать в равновесии противоборствующие силы. В каждом отдельном случае мы будем находиться под влиянием нашей собственной истории, ситуации и других людей. В этом нет ничего ненормального, ни в фантазиях, которые могут возникнуть в процессе, ни даже в большинстве реальных проявлений. Эти силы выполняют функцию необходимую как для нашего выживания, так и для создания более цивилизованного общества. Они являются частью динамических процессов жизни. Это то, с чем мы, психоаналитики, работаем в нашей повседневной практике.
Овладение этой «частью непобедимых сил природы …[в]… нашей психической конституции» потребует отказа от многих нарциссических удовлетворений и эгоистических запросов, как на индивидуальном, так и на национальном уровне. Это подразумевает работу, особенно психическую работу, не всегда приятную. Готовы ли мы и способны ли мы это сделать? Мне кажется, это сложная задача и достойная задача для психоанализа.
Литература:
Darwin, C. (1859) On the Origin of Species
- (1871) The Descent of Man, and Selection in Relation to Sex
- (1872) The Expression of Emotions in Man and Animal Freud, S. (1905)
- Three Essays on the Theory of Sexuality, S.E. VII
- (1921) Group Psychology and the Analysis of the Ego, S.E. XVIII
- (1930) Civilization and its Discontent, S.E. XXI
- McDougall. J. (1978) Plaidoyer pour une certaine anormalité
- Yovell, Y. (2008) ”Is there a Drive to Love?” In: Neuropsychoanalysis
Перевод Е. Лоскутовой
